В 1941—1944 годах финская армия оккупировала восточную Карелию, которая никогда не принадлежала ни Финляндии, ни Швеции, в составе которой находилась Финляндия до 1809. В Карелии был установлен режим террора, направленный против нефинноязычного населения этой территории.
Концентрационные лагеря[]
Первый лагерь для советских граждан славянского происхождения, в том числе женщин и детей, был создан 24 октября 1941 года в Петрозаводске.
Целью создания финских концентрационных лагерей была «этническая чистка»: уничтожение русского населения в российском регионе, оккупированном финской армией [1] [2][3].
Численность заключенных в финских концентрационных лагерях в Карелии:
Всего на территории оккупированной Карелии действовало 13 финских концентрационных лагерей, через которые прошло 30 тысяч человек. Около трети из них погибло. В эту статистику не входят данные о лагерях военнопленных, первые из которых начали создавать ещё в июне 1941 года и режим в которых мало отличался от режима концентрационных лагерей.
В своем письме домой 17 апреля 1942 года известный финский политический деятель и депутат сейма Вяйне Войонмаа (V.Voionmaa) писал[4]: «…из 20 тысячного русского населения Ээнислинна, гражданского населения 19 тысяч находятся в концлагерях и тысяча на свободе. Питание тех, кто пребывает в лагере, не очень-то похвалишь. В пищу идут лошадиные трупы двухдневной давности. Русские дети перерывают помойки в поисках пищевых отходов, выброшенных финскими солдатами. Что сказал бы Красный крест в Генуе, если бы знал об таком…»
Из-за плохого питания в финских концентрационных лагерях уровень смертности был очень высок, в 1942 году он был даже выше, чем в немецких концлагерях (13.7% против 10.5%)[5]. По финским данным во всех «переселенческих» лагерях с февраля 1942 года по июнь 1944 года умерли от 4 000 (примерно 90% из которых в 1942 году)[6] до 4600 [7] человек, или 3409 человек по персональным спискам, в то время как по свидетельству бывшего заключенного А.П.Коломенского (в обязанности которого входило вывозить и захоранивать трупы умерших из «переселенческого» лагеря №3) только за 8 месяцев с мая по декабрь 1942 года и только в этом лагере погибли 1 014 человек[8].
Заключенные финских концлагерей, также, как и немецких, отрабатывали «трудовую повинность». На принудительные работы направляли заключенных с 15-летнего возраста, а в «трудовом» лагере в Кутижме — даже 14-летних подростков [9], с состоянием здоровья не считались[10]. Обычно рабочий день начинался в 7 часов и продолжался до 18-19 часов, на лесозаготовках до 16 часов дня с часовым летом или двухчасовым зимой перерывом на обед[11]. Поскольку мужчины в первые дни войны были призваны, большинство «рабочей силы» в лагерях составляли женщины и дети. В 1941-1942 годах работу заключенных лагерей не оплачивали, после поражения немцев под Сталинградом стали платить от 3 до 7 финских марок в день, а непосредственно перед заключением перемирия еще больше — до 20 марок (по свидетельским показаниям А.П.Коломенского)[12].
Особой жесткостью по отношению к заключенным отличалася охрана «переселенческого» лагеря № 2 (неофициально считавшегося «лагерем смерти» — в этот лагерь направляли «недостаточно лояльных» заключенных) и его комендант, финский офицер Соловаара (Шаблон:Lang-fi), осуждения которого как военного преступника после войны безуспешно добивались советские власти. В мае 1942 года он на построении лагеря устроил показательные избиение заключённых, вся вина которых заключалась в том, что они просили милостыню. За попытки уклониться от лесозаготовок или отказаться от работ финские солдаты избивали заключённых до смерти на глазах всех работающих для того, чтобы, как выражались финны, «другие учились»[13].
Согласно сведениям, полученным советской Чрезвычайной государственной комиссией по расследованию злодеяний финских оккупантов в 1941—1944 годах, финскими оккупантами практиковались медицинские опыты над узниками концлагерей и клеймление узников, причём в отличие от немецких нацистов финны не только делали татуировки узникам, но и клеймили их калёным железом. Также как и немцы, финны торговали рабами с «восточных территорий», продавая насильно угнанных на работы советских граждан для использования их в сельском хозяйстве[2], то есть в Финляндии фактически практиковалась работорговля.
Всего по данным К. А. Морозова за 1941—1944 годы в Карелии погибло около 14 000 мирных жителей. В данное число не входят военнопленные, однако следует учитывать следующее обстоятельство — до 1942 года в РККА фактически отсутствовал единый документ, удостоверяющий личность рядового и сержантского состава (красноармейская книжка). Поэтому как немцы, так и финны, причисляли к военнопленным абсолютно всех лиц, хотя бы примерно подпадающих под призывной возраст. Если при этом учесть, что подавляющее большинство сельского населения в СССР паспортов тоже не имело — становятся понятны совершенно фантастические цифры «сдавшихся в плен» и соответственно к числу «военнопленных», погибших в лагерях, следует отнести немалое количество гражданского населения.
Фотодокументы[]
Фотография концлагеря (т.н. «переселенческого» лагеря), располагавшегося в Петрозаводске в районе Перевалочной биржи на Олонецкой стороне. Лето 1944 года[14]. Без комментариев.
Эти фотографии с сайта Линия Маннергейма были сделаны финским сержантом Тауно Кяхоненом в 1942 году:
- Фото сделано около Медвежьегорска весной 1942 года. Для справки: активные боевые действия в этом районе закончились в конце ноября-начале декабря 1941 года..
- Фото сделано летом 1942 года под Олонцом. Для справки: линия фронта на тот момент проходила на несколько десятков километров южнее, по Свири. Действия финских солдат — без комментариев.
- Русские солдаты зимой 1941/42 годов. По официальной версии — погибшие в бою. Без комментариев.
Преследование финских военных преступников[]
Никто из финских военных преступников до начала 2007 года не понёс наказания именно за преступления против человечности и военные преступления, в отличие, например, от нацистских военных преступников и их пособников из республик Прибалтики и Украины.
По данным финского исследователя Х.Сеппяля [2], после окончания войны руководитель Союзнической Контрольной комиссии А. А. Жданов передал 19 октября 1944 года премьер-министру Финляндии У. Кастрену список, в котором значился только 61 человек, которых советская сторона требовала задержать за военные преступления. Из лиц, перечисленных в списке кроме военных комендантов 34 человека были на службе в штабе Военного управления, в основном в концлагерях, и шесть человек в лагерях военнопленных. По списку с октября 1944 года по декабрь 1947 года финскими властями было задержано 45 человек, из которых 30 были освобождены за отсутствием вины (то есть, их вина была неочевидна для финских властей), 14 наказаны незначительными сроками лишения свободы за конкретные уголовные преступления(вскоре освобождены) и один — штрафом. Остальные так и не были разысканы, финские власти ссылались на «неясность» для них списка, а советская сторона не настаивала на его уточнении, хотя имела для этого все возможности. В частности, бывшие военные коменданты В. А. Котилайнен и А. В. Араюри после войны уехали из Финляндии. Их имена также были в списке, их обвиняли в неравном распределении продуктов, (что привело к смерти от голода и болезней многих заключённых концлагерей) и использовании детского труда. С обоих обвинение было снято после их возвращения в Финляндию в 1948 и 1949 годах. На основании финских документов оба они обвинялись в расизме, но уже в конце 40-х годов финские юристы не расценивали это как преступление. По мнению доктора права Ханну Рауткаллио, никакого состава преступления в сущности не было: «Правду в отношении к гражданскому населению надо искать между крайностями. Там, конечно, были отклонения, но комиссия Куприянова в своем рапорте объявила преступным почти всё, что делали финны».
Также, пользуясь случаем, советская сторона потребовала выдачи 22 лиц, в основном бывших российских подданных, обвинявшихся в «контрреволюционной деятельности». В данном случае финская сторона не стала ссылаться на «неясность» списка и разыскала 20 человек (двое успели скрыться); они были арестованы и переданы советским властям. В их числе оказался и один пособник финских оккупантов, гражданин СССР.
Финских военных преступников и их пособников, оказавшихся в плену или задержанных советскими военными властями, судили советские трибуналы. Все они получили реальные сроки и смогли вернуться на родину только после амнистии, объявленной Хрущевым в 1954 году.
- В 1999 году Финляндия потребовала от прокуратуры Республики Карелия выдать финской стороне по списку ветеранов-партизан, которых в Финляндии "будут судить компетентным судом". [15]
Библиография[]
- Мороэов K.A. Kарелия в годы Великой Oтечественной войны 1941—1945. Петрозаводск, 1975.
- С. С. Авдеев Немецкие и финские лагеря для советских военнопленных в Финляндии и на временно оккупированной территории Карелии 1941—1944 г.г. Петрозаводск, 2001.
- Сергей АНЧУКОВ. ФИНСКИЙ РАКУРС. //«Литературная Россия»№18 04.05.2001
- Алексей Укконе. Как защититься от «социальной защиты»?//«Карелия» №59 31.05.2001
- В огне оккупационного режима
- Эйно ПИЭТОЛА. Военнопленные в Финляндии 1941-1944.
Примечания[]
- ↑ Широкорад А.Б. Северные войны России
- ↑ 2,0 2,1 2,2 Хельге Сеппяля. Финляндия как оккупант в 1941-1944 годах.
- ↑ Сергей АНЧУКОВ. Тайны мятеж-войны: Россия на рубеже столетий.
- ↑ В.Войонмаа. Дипломатическая почта. М.. 1984.
- ↑ М.И.Семиряга. Тюремная империя нацизма и ее крах. М., 1991.
- ↑ Jatkosodan historia. H., 1994.
- ↑ Antti Laine. Suuri-Suomen kahdet kasvot. H., 1982. ISBN 951-1-06947-0
- ↑ КГ АНИ. ф. 8.оп. 1. д. 1126. л. 26.
- ↑ КГ АНИ, ф. 1230, оп. 23, д. 39, л. 61.
- ↑ КГ АНИ, ф. 5425, оп. 1. д. 291. л. 8.
- ↑ КГ АНИ, ф. 1230, оп. 23, д. 39, л. 49.
- ↑ КГ АНИ, ф. 8,оп. 1, д. 1126, л. 26.
- ↑ КГ АНИ. ф. 8, on. 1, д. 1169, л. 33-34
- ↑ Газета бывших узников фашизма «Судьба», №107
- ↑ Газета «Карелия», №61 от 9 августа 2000 года
См. также[]
- Война-продолжение